Подвиг - удел дураков.
читать дальшеЯ склонился над его окровавленным телом, зажимая свою рану на животе.
-Учитель! Учитель!!! – срывались с губ слова, захлебываясь болью и слезами.
-Алекс! Бежим! Они скоро придут сюда все!! – Как сквозь вату, еле пробивались голоса друзей.
Но я не торопился…
Наставник.
Учитель.
Тот, кто был мне как отец, тот, кто воспитывал меня как родного сына, тот, за кого я был готов отдать свою жизнь, сейчас лежал пронзенный моим клинком.
Он был единственным человеком в мире, кому было не плевать на меня.
На меня… На кого? На ничто. На того, кто был для него никем. На бездомного мальчишку, помнившего из детства лишь кровь родителей.
Он учил меня всему, что знал, старался сделать из меня достойного человека. Чему-то я учился с радостью, чему-то не очень. Что-то он меня силой заставлял учить. А чему-то я учился сам, даже против его воли.
Это был тот человек, который всегда знал, что со мной случилось, и всегда мог подобрать хотя бы одно, но нужное слово. И всегда повторял, что тот, кто упал – встанет еще прямее.
Тот, кто посвятил мне десять лет своей жизни.
Тот, кого я мечтал победить в бою и представлял, как буду радоваться своей победе.
Но мечта сбылась, а радости не было. Скорее наоборот…
Черт! Я даже подумать не мог, что все так обернется. Знал бы – не мечтал бы вообще!
Я даже не мог представить, что однажды наступит смутное время. Что сильные, умные и богатые люди будут бороться за власть, а народ будет страдать. Что однажды мой учитель скажет, что должен уехать по делам и пропадет на много дней, хотя раньше не уходил больше, чем на сутки.
А потом началась революция, и пришлось бороться за то, во что веришь.
Революция учила своим законам. Она заставляла понять, что нет благородства, а есть жестокость. Что либо убьешь ты, либо убьют тебя. И нет ни жалости, ни пощады и надеяться кроме себя не на кого.
Я был не один. У меня были друзья, вместе с которыми я сражался за свое будущее бок о бок.
Но война есть война. И побеждает сильнейший.
Поэтому нам постоянно приходилось прятаться все чаще и чаще. Скрывались от Охотников. Нас становилось все меньше, кто-то погибал, а кто-то уходил. И их можно было понять. Они хотели спасти себя и своих близких.
А мы продолжали бороться с правительством и сражаться с Охотниками, наемным отрядом короля, состоявшем из жестоких убийц и искуснейших воинов.
Когда наше последнее укрытие, дом учителя, раскрыли, нам пришлось в спешном порядке собираться, чтобы покинуть город. Но в тот момент, когда мы уходили, в ворота вошел человек в длинном черном плаще, с капюшоном, скрывающим лицо.
Внутри меня все похолодело – Охотник.
Я крикнул друзьям, что задержу его, чтобы они успели сбежать пока не подошли остальные наемники, а сам вступил с ним в схватку. Почему-то мне казалось, что это только мой бой. Может, потому что считал, что должен защитить дом учителя?
Во время боя его техника показалась мне знакомой, но задуматься об этом не было времени. Он не давал мне ни секунды передышки, нападая с такой скоростью, что я еле успевал отбивать атаки. Вернее почти успевал. Один раз острие шпаги вошло мне в живот, я разорвал дистанцию, чтобы передохнуть.
-Бегите! – крикнул я друзьям, которые все еще стояли рядом.
На большее времени уже не хватило, пришлось снова защищаться и нападать, чтобы хоть как-то уравнять шансы. Я мог бы еще убежать. Более того, мне хотелось сбежать, но, черт побери, мне не давало покоя желание взглянуть в глаза этих продажных людей, убивающих за деньги, а не за свои убеждения.
Поэтому, собрав остаток сил, я молниеносным ударом направил шпагу ему в лицо, и когда он почти взял защиту, дернул кончик клинка вверх, смахивая с головы капюшон…
…Я даже не успел толком сообразить, кто передо мной, просто оказался слишком близко к нему, чтобы вонзить в грудь дагу.
На его лице на миг отразилось удивление, а потом расцвела кровавая улыбка.
А я как будто очнулся, вынырнув из ярости боя, осознавая, что натворил.
-Учитель! Учитель!!
Я опустился рядом с ним на колени.
-Прости меня… Я не хотел тебя убивать… Я всего лишь спасал свою жизнь. Я хотел… я… я виноват, - шептал я еле слышно.
А он улыбался, умирая. И, сплюнув кровь, проговорил:
-Наконец-то ты научился… бороться за то… во что веришь… несмотря ни на что…
Он замолчал.
-Учитель…
-Кто упал – встанет…
-Алекс! Бежим! Скорее же! – кричали друзья.
А потом пришли остальные Охотники и начали убивать.
А я ничего не мог сделать.
Вскоре все звуки начал заглушать все нарастающий крик вперемешку со всхлипами.
А я стоял и смотрел, как их убивают, пока не понял, что кричу я сам.
И ночь побледнела, все расплылось в сером тумане, сквозь который проступила шершавая кладка темницы.
Я лежал на полу. Меня бил озноб.
Холодно.
Все болело: тело, голова, рана.
Хотелось спать.
Забыться, отрешиться от воспоминаний и дурноты.
Но не удавалось. Стоило только закрыть глаза, и я снова оказывался там.
Сколько я уже в этой темнице? Сколько времени прошло с той ночи? Я не знал. Знал лишь, что мне снова и снова снится этот сон…
Стена снова подернулась серой пеленой. А в ушах начали отдаваться все усиливающимися раскатами тяжелые шаги. Эхом скрежетал ключ. И две сильные руки выдернули меня из этого мира.
Но тьма рассеялась вновь, и я понял, что меня волочат на виселицу как мятежника.
Собрав волю в кулак, чтобы снова не потерять сознание, я попытался идти сам. Получалось, хотя и с трудом, нельзя было ослабить концентрацию ни на миг.
Два стражника все так же вели меня под руки. Может, чтобы я не упал, а может, чтобы не сбежал, хотя последнее маловероятно.
Земля под ногами шаталась, как палуба в шторм, и серый туман накатывал волнами, но я шел. И мне было все равно – я потерял все, за что боролся.
Меня вывели на площадь, я почти сам взошел на плаху и увидел внизу разноцветное море толпы.
Накинули на шею петлю.
Окружающий мир снова попытался покинуть мое сознание, но свежий ветер, дохнувший мне в лицо, подарил глоток жизни.
Когда зрение прояснилось, мой взгляд начал выхватывать из толпы знакомые лица тех, кто ушел чуть раньше, чем был найден Охотниками.
Я громко крикнул:
-Тот, кто упал – встанет еще прямее! – и успел увидеть, как забурлила толпа.
-Учитель! Учитель!!! – срывались с губ слова, захлебываясь болью и слезами.
-Алекс! Бежим! Они скоро придут сюда все!! – Как сквозь вату, еле пробивались голоса друзей.
Но я не торопился…
Наставник.
Учитель.
Тот, кто был мне как отец, тот, кто воспитывал меня как родного сына, тот, за кого я был готов отдать свою жизнь, сейчас лежал пронзенный моим клинком.
Он был единственным человеком в мире, кому было не плевать на меня.
На меня… На кого? На ничто. На того, кто был для него никем. На бездомного мальчишку, помнившего из детства лишь кровь родителей.
Он учил меня всему, что знал, старался сделать из меня достойного человека. Чему-то я учился с радостью, чему-то не очень. Что-то он меня силой заставлял учить. А чему-то я учился сам, даже против его воли.
Это был тот человек, который всегда знал, что со мной случилось, и всегда мог подобрать хотя бы одно, но нужное слово. И всегда повторял, что тот, кто упал – встанет еще прямее.
Тот, кто посвятил мне десять лет своей жизни.
Тот, кого я мечтал победить в бою и представлял, как буду радоваться своей победе.
Но мечта сбылась, а радости не было. Скорее наоборот…
Черт! Я даже подумать не мог, что все так обернется. Знал бы – не мечтал бы вообще!
Я даже не мог представить, что однажды наступит смутное время. Что сильные, умные и богатые люди будут бороться за власть, а народ будет страдать. Что однажды мой учитель скажет, что должен уехать по делам и пропадет на много дней, хотя раньше не уходил больше, чем на сутки.
А потом началась революция, и пришлось бороться за то, во что веришь.
Революция учила своим законам. Она заставляла понять, что нет благородства, а есть жестокость. Что либо убьешь ты, либо убьют тебя. И нет ни жалости, ни пощады и надеяться кроме себя не на кого.
Я был не один. У меня были друзья, вместе с которыми я сражался за свое будущее бок о бок.
Но война есть война. И побеждает сильнейший.
Поэтому нам постоянно приходилось прятаться все чаще и чаще. Скрывались от Охотников. Нас становилось все меньше, кто-то погибал, а кто-то уходил. И их можно было понять. Они хотели спасти себя и своих близких.
А мы продолжали бороться с правительством и сражаться с Охотниками, наемным отрядом короля, состоявшем из жестоких убийц и искуснейших воинов.
Когда наше последнее укрытие, дом учителя, раскрыли, нам пришлось в спешном порядке собираться, чтобы покинуть город. Но в тот момент, когда мы уходили, в ворота вошел человек в длинном черном плаще, с капюшоном, скрывающим лицо.
Внутри меня все похолодело – Охотник.
Я крикнул друзьям, что задержу его, чтобы они успели сбежать пока не подошли остальные наемники, а сам вступил с ним в схватку. Почему-то мне казалось, что это только мой бой. Может, потому что считал, что должен защитить дом учителя?
Во время боя его техника показалась мне знакомой, но задуматься об этом не было времени. Он не давал мне ни секунды передышки, нападая с такой скоростью, что я еле успевал отбивать атаки. Вернее почти успевал. Один раз острие шпаги вошло мне в живот, я разорвал дистанцию, чтобы передохнуть.
-Бегите! – крикнул я друзьям, которые все еще стояли рядом.
На большее времени уже не хватило, пришлось снова защищаться и нападать, чтобы хоть как-то уравнять шансы. Я мог бы еще убежать. Более того, мне хотелось сбежать, но, черт побери, мне не давало покоя желание взглянуть в глаза этих продажных людей, убивающих за деньги, а не за свои убеждения.
Поэтому, собрав остаток сил, я молниеносным ударом направил шпагу ему в лицо, и когда он почти взял защиту, дернул кончик клинка вверх, смахивая с головы капюшон…
…Я даже не успел толком сообразить, кто передо мной, просто оказался слишком близко к нему, чтобы вонзить в грудь дагу.
На его лице на миг отразилось удивление, а потом расцвела кровавая улыбка.
А я как будто очнулся, вынырнув из ярости боя, осознавая, что натворил.
-Учитель! Учитель!!
Я опустился рядом с ним на колени.
-Прости меня… Я не хотел тебя убивать… Я всего лишь спасал свою жизнь. Я хотел… я… я виноват, - шептал я еле слышно.
А он улыбался, умирая. И, сплюнув кровь, проговорил:
-Наконец-то ты научился… бороться за то… во что веришь… несмотря ни на что…
Он замолчал.
-Учитель…
-Кто упал – встанет…
-Алекс! Бежим! Скорее же! – кричали друзья.
А потом пришли остальные Охотники и начали убивать.
А я ничего не мог сделать.
Вскоре все звуки начал заглушать все нарастающий крик вперемешку со всхлипами.
А я стоял и смотрел, как их убивают, пока не понял, что кричу я сам.
И ночь побледнела, все расплылось в сером тумане, сквозь который проступила шершавая кладка темницы.
Я лежал на полу. Меня бил озноб.
Холодно.
Все болело: тело, голова, рана.
Хотелось спать.
Забыться, отрешиться от воспоминаний и дурноты.
Но не удавалось. Стоило только закрыть глаза, и я снова оказывался там.
Сколько я уже в этой темнице? Сколько времени прошло с той ночи? Я не знал. Знал лишь, что мне снова и снова снится этот сон…
Стена снова подернулась серой пеленой. А в ушах начали отдаваться все усиливающимися раскатами тяжелые шаги. Эхом скрежетал ключ. И две сильные руки выдернули меня из этого мира.
Но тьма рассеялась вновь, и я понял, что меня волочат на виселицу как мятежника.
Собрав волю в кулак, чтобы снова не потерять сознание, я попытался идти сам. Получалось, хотя и с трудом, нельзя было ослабить концентрацию ни на миг.
Два стражника все так же вели меня под руки. Может, чтобы я не упал, а может, чтобы не сбежал, хотя последнее маловероятно.
Земля под ногами шаталась, как палуба в шторм, и серый туман накатывал волнами, но я шел. И мне было все равно – я потерял все, за что боролся.
Меня вывели на площадь, я почти сам взошел на плаху и увидел внизу разноцветное море толпы.
Накинули на шею петлю.
Окружающий мир снова попытался покинуть мое сознание, но свежий ветер, дохнувший мне в лицо, подарил глоток жизни.
Когда зрение прояснилось, мой взгляд начал выхватывать из толпы знакомые лица тех, кто ушел чуть раньше, чем был найден Охотниками.
Я громко крикнул:
-Тот, кто упал – встанет еще прямее! – и успел увидеть, как забурлила толпа.
@темы: Творчество
-
-
23.07.2009 в 00:34оно.. задевает, да
-
-
23.07.2009 в 10:00оно.. задевает, да не знаю... меня не особо, натянуто получилось.
Запись открыта для тебя и Ранмы.
мя смущает описание боя..
может подскажешь что-нибудь?